Соседи.

Слева от нашего дома стоял не менее ветхий домишко, в котором сначала жила молодая разбитная бабёнка Настёнка Новокщёнова, когда мы только приехали, она жила одна, а потом вскоре приняла к себе молодого парня Шурку Котунова, который был моложе её лет на пять, красивый, настоящий мачо, но любил крепко выпить. Работал он электриком на электроподстанции, которая находилась при въезде в село со стороны города, она и сейчас там находится, дети работников подстанции ходили к нам в школу, да и многим нашим сельским она давала кусок хлеба. У них родились три дочери, ровно через два года друг за другом: сначала Анечка, потом Оленька, последняя Лидинька. Мы жили с ними всегда дружно, вообще мои родители никогда не конфликтовали с соседями, где бы ни жили. Вот поэтому, когда Настёнка родила вторую дочку, в крёстные пригласили меня, мне было 11 лет. Батюшка, приехавший в село, крестил сразу несколько деревенских младенцев в доме Настёнки. Я помню, как мне на руки положили чистую пелёнку, а потом обнажённую маленькую Ольгу, которую я с испугом держала на вытянутых руках, а потом надо было ещё три раза обойти вокруг импровизированной купели и что-то говорить, кажется, слово ВЕРУЮ три раза, но я уже плохо помню...Вот так эти девочки и росли на моих глазах. Третья, Лидинька, родилась, когда мне было 13 лет Я её хорошо запомнила, самая серьёзная была из них, хоть и самая маленькая. Я говорю была, потому что её уже давно нет. Трагичной была эта маленькая судьба... Когда ей было 4 года, она погибла на трассе под колёсами грузовика. У нас дорога шла под уклон и аварии происходили довольно часто. А в тот злосчастный день Анечка с младшей Лидинькой шли к матери на работу в школу (она работала в школе уборщицей), Аня перещла дорогу, а Лидинька успела дойти только до середины трассы, когда сверху со стороны города показался грузовик, водитель пытался затормозить и съехать в кювет, но испуганная девочка, вместо того, чтобы продолжать движение и перебежать дорогу, просто повернула назад, как раз туда, куда с дороги уже съехал грузовик. Там в кювете он её и раздавил, настолько, что по кускам собирали. Я уже к тому времени училась в Лукоянове, но слышала эти рассказы, как Настёнка страшно выла и ползала по дороге, собирая по кусочкам своего ребёнка. Во время похорон, когда переходили трассу в этом месте, а это был главный переход через трассу, она нашла кусочек ступни в туфельке, как упала так и не смогла подняться, чтобы идти дальше. Так и хоронили без неё. А через несколько лет погиб и их красавец отец. Когда производил какие-то работы на эл.столбе, его ударило током, свалился уже почерневшим трупом...Вот так Настёнка овдовела и одна поднимала своих двух дочерей...Они и сейчас живут в Богоявлении.
А справа от нас, позднее, построили новый дом молодожёны Шуликовы - Юрка с Нюркой, так их в деревне звали, у них было трое детей - Шурка, с ним они приехали, потом родилась Танька, моложе меня на 10 лет была и последняя Верочка. Странные они были люди. нелюдимые, малообщительные, особенно отец. Его называли черемисом, это национальность такая, кажется, это марийцы, но я не уверена точно. С детьми они тоже странно обращались. Я помню, как Верочку они привязывали всё время к ножке стола и она так сидела на привязи, пока родители уходили на работу или просто были заняты своими делами, мы подходили к ней, играли рядом, всё время около неё стояла миска с молоком, из которой могли пить кто угодно и собаки и кошки, валялись куски хлеба...Летом её привязывали на улице, а зимой в избе. Когда подросла, она сторонилась людей, пряталась от них в погреб, наверное, что-то было нарушено в её психике, умерла рано, совсем юной девушкой. С другой стороны от Шуликовых, на краю,сестра Настёнки, Анна с мужем, вскоре построили дом, Вот это и были наши ближайшие соседи на нашем порядке...На фото наши соседки дочки Настёнки Котуновой: Аня, Оля и погибшая Лида.