Книги.

Книги - вот то главное, я так думаю, что меня сформировало как личность. Это моя первая и последняя любовь, моё хобби, моё призвание и моя гордость. То, без чего я не представляю жизни вообще. Я не помню, когда я научилась читать, может, когда играли в школу ещё в Щитках, может, когда сидела за столом и смотрела как брат учится читать. Но помню, что в 1 классе, я специально читала по слогам, как другие дети, хотя уже могла читать быстро.В школьную библиотеку меня записали рано, так как я хорошо читала. В конце школьного коридора у нас стояли три пузатых книжных шкафа и вот раз в неделю Людмила Александровна, учительница немецкого и она же школьный библиотекарь, открывала эти шкафы и выдавала нам книги.Она просто выкрикивала название книги, а мы кричали и поднимали руки, кто хотел именно эту книгу, Она давала тому, кого первым услыхала или кого считала достойным читать эту книгу.Книги выдавались на две недели, но я всегда приносила их через неделю. Таким образом я прочитала много книг Майн Рида,Фенимора Купера и вообще про индейцев книги меня просто захватили.Память у меня была отличная и я любила пересказывать эти увлекательные истории Вальке Пановой и её младшим братьям, которые не любили читать, но слушали с удовольствием. Затем я прочитала Трёх мушкетёров и вот эта книга стала на долгое время главной в нашей детской жизни.Мы играли в неё, мы представляли себя мушкетёрами, говорили, как они(между собой).Потом было повальное увлечение Гайдаром и т.д. Я читала всё и многое знала наизусть, особенно Евгения Онегина, как ни странно. Мой двоюродный брат Коля Сорокин,(журналист и поэт) подарил мне толстый сборник Пушкина, а когда приехал однажды к нам в гости, то удивился и всем говорил, что я читала Онегина и письмо Татьяны знала наизусть!Мне было тогда 10 лет-это я точно помню.Без книг я просто не представляла себе жизни и читала везде и всегда. Родители ругали меня, отбирали книги, я пряталась и запоем читала всё, что попадалось под руку.Сколько раз отец вытаскивал меня из какого-то укромного уголка с книгой в руках! Родители считали, что я порчу себе глаза и я должна больше гулять и бегать, а не сидеть, скорчившись над книгой - то есть всего должно быть в меру.Когда я уже стала подростком, наш учитель истории давал читать мне книги из своей библиотеки. Его дом стоял недалеко от нашего, я тогда гоняла в поле наших гусей, Николай Сергеевич высовывался из окна, когда я проходила мимо и давал мне стопку книг.Книги были художественные, но в то же время описывали какую-нибудь историческую эпоху, поэтому читались с интересом. Тогда, наверное, я в историю и влюбилась. Так книги навсегда и остались моей любовью и трепетное чувство к хорошим книгам сохраняю до сих пор и считаю их главным богатством моего дома, этим богатством у меня забиты все шкафы и антресоли...

Моя болезнь.

Ярким воспоминанием у меня является мой переход в 5-ый класс. Как будто вчера мы входим в класс, садимся за парту и входит Антонина Дмитриевна и говорит: "Я - ваш классный руководитель." И так она была у нас до окончания 8-го класса.Было странно и интересно, что на каждый урок приходили разные учителя, о которых мы уже знали от старших учеников почти всё - кто строгий, а кто нет и другое...Так прошёл год и мы уже сами могли судить об учителях, а они о нас тоже уже составили своё мнение. Но вот по окончании 5-го класса я стала чувствовать себя неважно, часто болела голова, я уставала, была какой-то скучной. Это списывали на усталость в школе и думали, что летом всё пройдёт. В 6-й класс я пошла без ощущения отдыха. Проучившись неполную 1 четверть, я слегла совсем и в школу не пошла, сначала думали, что ненадолго, но пролежала до весны. Родители постоянно возили меня по врачам, по никто не мог поставить мне диагноз, никто не мог понять, что со мной. У меня страшно болела голова всё время, когда брат приходил из школы и бросал портфель в угол комнаты, я теряла сознание. Поэтому в комнате, где я лежала, всегда было тихо, говорили только шёпотом. Ко мне приходили девочки из класса, чаще всех приходила Вера Салова, приносили мне уроки, я старалась заниматься по-тихоньку, самостоятельно начала заниматься алгеброй, подруги мне объясняли, если я чего-то не понимала, учила стихи и все устные предметы, хотя руки падали на одеяло и не было силы держать учебник. В деревне откровенно говорили, что я скоро умру и уже говорили об этом при мне, не стесняясь, я как-то даже привыкла к этому, но мне всё время хотелось успеть что-то сделать больше в этой жизни, прочитать больше книг, посмотреть больше фильмов, чего я тогда не иогла. Мать возила меня в город в туберкулёзный лиспансер, там меня обследовали по подозрению в туберкулёзе скелета, но диагноз не подтвердился. Ноги у меня не стояли и руки не держали. Вот тогда кто-то подсказал матери сводить меня в Гремячую поляну к одному старичку. Меня, как куклу, положили в плетёные санки и повезли...Я помню эту тёмную избу с большими мконами по всем стенам, с горящими лампадами перед каждой. Это старичок читал надо мной молитвы, брызгал водой. Я поплыла почти без сознания...Очнулась от того, что меня умывали водой. Так началось моё лечение. Меня больше не возили туда, мои родители ходили к этому деду, брали у него воду, которую я пила и меня умывали ею. Дед был к тому же бывший врач ещё в старые времена, поэтому прописам мне какую-то микстуру. Но так как он уже давно не практиковал, то он дал адрес своего знакомого, который жил в городе и который мог по своим каналам изготовить эту микстуру ( это были какие-то витамины или их сочетание).Вот такую бутылочку мне изготовили и я пила её. Как ни странно, но в 4 четверти я пошла в школу! Конечно, все были уверены, что я останусь на второй год, столько пропустила. Когда я пришла в первый день была контрольная по алгебре и я написала её на 4!!! Иван Васильевич, наш учитель, говорил потом, что он поставил мне твёрдую четвёрку. А мне казалось стыдно оставаться на второй год, я ведь отличница была всегда! Я перешла в 7ой класс с хорошими оценками, хотя мне ещё трудно было высидеть целый день в школе и учителя меня всегда отпускали, если я говорила, что у меня голова болит. Честно сказать, я таким образом иногда отлынивала от уроков. Таким образом мысль о моей смерти сама собой отпала, но началась моя борьба за жизнь, которая продолжается все мои последующие годы, так как за время моего лежания в постели произошли необратимые процессы, которые требовали врачебного вмешательства, но никто не обратил на это внимания, главное, встала и начала ходить...А когда мне было лет 15, мне сказали, что к 40 годам я не смогу ходить самостоятельно. Я читала литературу, смотрела передачи по телевизору, делала всё, что могла, что бы победить саму себя и сохранить то, что у меня ещё осталось. И я ещё живу...